Доктор Хибер о том, чего можно и чего нельзя ждать от кремов

Доктор Хибер, создатель австралийской косметики Ultraceuticals, недавно навестил Москву, чтобы поприсутствовать на одном косметическо-хирургическом мероприятии. Поскольку докторов я, как вы могли заметить, люблю, а хорошую косметику, к которой, с моей точки зрения, точно относится Ultraceuticals, люблю еще больше, я не могла упустить такой шанс и не поговорить с д-ром Хибером. И не ошиблась — он озвучил то, о чем я смутно подозревала, но еще ни разу не слышала от производителя косметики при включенном диктофоне.

Но сначала — пару слов о докторе и его марке, потому что это не самый раскрученный у нас доктор и не самая известная марка, и я вполне допускаю, что кто-то о ней до сих пор может просто не подозревать. Что, по-моему, упущение, которое надо немедленно восполнить. Марка возникла сравнительно недавно — в 1991-м году, став чуть ли не первой в ряду «докторских». Врач-дерматолог из Сиднея, владелец клиники Heber Davis Skin Clinic Доктор Хибер то ли по скромности, то ли потому, что тогда это еще было не очень принято, не дал ей свое имя, как, например, это сделал доктор Себа, а назвал ее Ultraceuticals. Хотя у истоков, конечно, стоял именно он — вместе со своей женой и по совместительству коллегой. Потом Хиберы собрали отличную команду ученых-химиков и совершили маленькую революцию: стабилизировали-таки капризный и плохо поддающийся стабилизации витамин С и выпустили целую линию на основе этого витамина. (А предварительно запатентовали уникальную систему безводной трансдермальной транспортировки витамина С в глубокие слои кожи.) Сейчас у марки есть несколько основных линеек: на основе витамина А; на основе витамина С; увлажнение и защита; очищающая линия и даже компактная пудра на основе минералов. «Фишка» марки — в достаточно высокой концентрации активных ингредиентов и использовании витаминов А, В, С и прочих. У нее отличные сыворотки и очень крутые средства для лица с SPF (родина ведь — Австралия, и происхождение дает о себе знать!). Вот несколько продуктов, которые я особенно люблю:

В Москве марка появилась около 4-х лет назад (за точность не поручусь, возможно, чуть больше или чуть меньше). Представляет ее у нас компания Аутентика, которая еще занимается марками La Ric, Alterna, а с недавних пор и маркой Aveda и вообще глубоко мне симпатична своим трепетным отношением к своим подопечным маркам. Но главное, я всегда почему-то подозревала, что доктор Хибер — глубоко порядочный и честный человек. (Не знаю, на чем базировалось это мое подозрение? Может быть, мне просто нравилось его лицо?:)))

И очень, знаете ли, приятно, что подозрение это подтвердилось. Доктор Хибер настолько откровенно отвечал на мои вопросы, что, как мне кажется, это интервью — одно из самых честных на тему косметологии из тех, что мне приходилось брать (да, пожалуй, что и читать — тоже).

— Доктор Хибер, как вы относитесь к тому, что во многих странах существует жестокое ограничение по процентному содержанию активных ингредиентов, которое можно включать в состав крема? Закон исходит из того, что лучше не помочь никому, чем навредить одному, и в итоге на баночке значится «содержит гиалуроновую кислоту», а этой кислоты там — 0,00001 процент, а все остальное — совершенно бессмысленный нейтральный балласт?

— Да, действительно, законодательство принимается часто именно по этому принципу. Наверное, это правильно, потому что большинство кремов люди покупают в супермаркетах, и иногда диву даешься, насколько невежественно они подходят к выбору косметики и насколько неправильно ее используют. По-моему, косметика должна все-таки продаваться по рекомендации дерматологов. Продавцы-консультанты Ultraceuticals, например — все дерматологи. Даже в deparment-stores за нашими прилавками стоят дерматологи. Но иногда люди заблуждаются, думая, что чем выше концентрация средства, тем оно непременно действеннее. Например, 1% гиалуроновой кислоты — это вполне достаточно для кожи. На самом деле ей не нужно больше. Гиалуроновая кислота абсорбирует воду, и если в креме ее будет много, то вы будете себя чувствовать, как будто на лицо нанесли желе. Это не самое приятное ощущение и не самое нужное к тому же.

— А почему бы тогда вам Ultraceuticals не продавать только в вашей клинике или в салонах, где делают процедуры на этой косметике?

— Потому что мне важно, чтобы другие люди видели, как кто-то покупает мою косметику. Это же тоже маркетинг. Когда что-то продается за закрытыми дверьми, это не слишком способствует увеличению продаж. Но концентрация активных ингредиентов у нас максимально высокая. И врачи могут помочь подобрать правильное средство. Правда, хорошо бы еще, чтобы люди следовали их рекомендациям и не думали: «Ну это все ерунда, что мне тут сказали — наносить утром и вечером в один слой. Я вот сейчас кааак намажу на лицо три слоя, и сразу буду красавицей!»

— Вы стабилизировали витамин С, но это было довольно давно. Вы по-прежнему считаете, что это один из важнейших ингредиентов? Или пока просто больше ничего ценного не обнаружили?

— Многие косметические бренды слишком сильно подвержены моде. На ингредиенты тоже существует мода. Существуют консалтинговые компании, в которые можно обратиться и вам скажут, на что сегодня мода — на гиалуроновую кислоту, на витамин С или на средства, придающие сияние. Мне это не надо — я слушаю своих пациентов и стараюсь удовлетворить их реальные запросы. Но на самом деле реальные потребности нашей кожи никак от моды не зависят. Они основываются на «основных инстинктах». И коже неважно, прошла ли мода на витамин С или нет. Это как в пирамиде, которую любят рисовать диетологи — в основании этой пирамиды лежат базовые потребности. Витамин С — в основании. Там же — пептиды, гиалуроновая кислота.

— А можно ожидать от Ultraceuticals каких-то ошеломляющих открытий в отношении других базовых ингредиентов?

— В ближайшие три года у нас должно выйти 20 новых продуктов. Принципиально новых. У нас в лабораториях в Сиднее химики работают, не покладая рук буквально. В мае мы в Австралии запускаем супер-увлажняющий крем, который, судя по результатам тестирования, получил блестящие отзывы. Думаю, в России он тоже будет востребован среди увлажняющих кремов для лица. Это же только так кажется, что любой крем может справиться с увлажнением любой кожи, что это — элементарная вещь. На самом деле у кожи — серьезный защитный барьер и она активно сопротивляется любым улучшениям. Проблема все та же — стабилизировать активные ингредиенты. Многие марки, например, провозглашают, что в составе их кремов есть ретинол. Но на самом деле там очень и очень мало ретинола, который функционирует. Он разлагается очень быстро, раньше, чем достигнет цели. В этом смысле большой шаг вперед — это наш крем Ultra A Smoothing Complex с ретинолом. Он абсолютно waterfree — в его составе вообще нет воды. Потому что именно вода препятствует стабилизации ретинола. И еще у нас есть надежды на один очень эффективный активный ингредиент, который, я надеюсь, мы заставим работать. Но пока не буду его называть — боюсь спугнуть.

— Не знаю как вас, а меня, доктор, всегда очень сильно расстраивает реклама, которая утверждает, что вот этот крем работает как ботокс, а вот этот — альтернатива круговой подтяжке. Вот эти «говорящие» названия, в которых содержится слово «жидкий лазер», «жидкий хирург», простите за каламбур, вот эти «ботоксы в баночке»… А вы как к этому относитесь?

— Очень хороший вопрос. Моя точка зрения — что косметике пора прекратить соревноваться с пластической хирургией и инъекционными методиками. И в угоду маркетингу называть крем «ботоксом в баночке» — это как минимум нечестно. Косметика должна помогать медицине, а не конкурировать с ней и не «снимать сливки» на ее открытиях и технологиях. Косметология должна работать вместе с хирургией, как общая терапия работает с общей хирургией.

— А вы могли бы сказать, что именно могут, а чего не могут кремы? Где границы их возможностей?

— Да. Как доктор и как производитель косметики я могу сказать: кремы — и то самые хорошие из тех, что берут на себя «лифтинговые обязательства» — обладают очень незначительным лифтинговым эффектом засчет насыщения кожи влагой. Кремы вообще не работают как ботокс. Они не в состоянии воздействовать на мышцы. Они пока, увы, не способны работать на серьезном клеточном уровне, как бы эта тема не была сейчас модна. Но кремы могут спасать от ультрафиолета — ни одна хирургическая или инъекционная методика с этим не справится. Кремы убирают покраснения. Кремы смягчают кожу. Но кремы не уберут дряблость кожи, не ликвидируют ее излишки, не вернут овал лица. Кремы замаскируют незначительные мешки под глазами, но серьезные мешки может убрать только блефаропластика. И то, как обновляет кожу фраксель, не сделает ни один крем. В своих рекламных лозунгах произодители кремов иногда заходят слишком далеко. Я стараюсь не обманывать своих пациентов. Расширенные поры — да, с этим можно бороться. Акнэ — да, с этим нужно бороться. Выровнять рельеф кожи — да. Придать ей более молодой, сияющий вид — да. Но второй подбородок? Дряблость? Глубокие морщины?.. Я хотел бы сказать — купите мой крем, и все пройдет. Но — не пройдет. Индустрия очень быстро развивается. На рынке очень много кремов. И так мало, которые действительно работают. Миллионы кремов — это просто пустышка, dummy. Я надеюсь, в какой-то момент все люди как-то поймут, кому стоит верить. И все меньше людей будут слепо верить рекламе.

Читайте также:

• Отзывы о том, как убрать второй подбородок