Mad et Len. Парфманьякам и любителям конкретики

О французской рукотворной марке Mad et Len — точнее, о том, что она появилась в Москве в «Цветном» — я писала как-то в посте про селектив и винегрет . Но на днях я узнала, что эта марка теперь продается в глубоко симпатичном мне Air Fashion Store, где водятся также лаки Bernhard Willhelm и ароматы Six Scents. А сегодня целый день ношу, буквально не снимая, Eau de Toilette N XV Tubereuse, и не хочу, чтобы этот день заканчивался. Хотя кроме этого аромата, ничего выдаюшегося сегодня не случилось: работа, дедлайн, зууууууубы, машина не завелась самым циничным образом. Шла под дождем, принюхивалась к запястью, не сердилась на мир. Это такая очень туберозистая тубероза, как я люблю. Полная, плотная, густая. Она не кокетничает — ей не за чем. Она душистая, но не душная, и уж точно — не душка. Она честно заявляет — я вот такая, такой и буду, лишнего не пообещаю, от сказанного не откажусь, и мое «да» — это именно «да», а вовсе не как в том анекдоте — «если девушка говорит «да», то какая же она девушка?!» Некоторые мужчины умеют ценить такую незамысловатость. Некоторые мужчины даже находят ее более секси, чем замысловатость. Задача женщины — отыскать такого мужчину среди шлака, иначе всю жизнь придется кокетничать, а это утомляет. Но от аромата мы отвлеклись, кажется, а? :)) В общем, не пытайтесь им себя полить с головы до ног, это в данном случае будет лишним. N XV Tubereuse не уходит ни в горечь, ни в приторность, никому себя не навязывает, не сообщает каждому встречному «вот она я!» На себе вы ее будете чувствовать долго. Как скоро ее учуют другие — зависит от ее благосклонности и способности других чуять. Заодно и проверите. Носить рекомендую с чем-нибудь сугубо джинсовым и насвистывающим выражением лица. С яркой помадой может звучать over dressed, а вот с обветренными губами, мне кажется, будет в самый раз. Ее прямые родственники — Velvet Gardenia Tom Ford и Sarrasine Serge Lutens, но оба этих аромата все-таки для меня зимние, отлично скрипят по первому снегу, согревают в — 30, сообщают чуть больше, чем мне бы хотелось иногда. Mad et Len N XV Tubereuse лаконична, она не такая, как я, она такая, какой бы я хотела быть. И этот пульверизатор ветхозаветный, шершавый на ощупь, и флакон почти аптекарский. Нравится все. Еще нравятся свечи — в грубой стали, выкрашенной в глухо-коричневый цвет, таким цветом окрашены дома в Бретани, точнее, темные балки — а белые балки белые и есть, и всем своим видом эти дома демонстрируют свою добротность, надежность и то, что они чужды любым новым веяниям, даже если они называются современным искусством. Это вообще ни разу не современное, зато какое искусство! Тяжесть в руке сразу нешуточная. Запах — даже если свечу вы еще не зажгли. Если зажечь, почему-то сразу вспоминаешь первую любовь и всякие глупости типа клятв на всю жизнь. Но это, возможно, субъективно-личное. Вот эта свеча — Amande Douce — миндальный орех. Со сладостью в начале и горечью в конце. «Миндальных орехов много не ешь, — говорил мне мой дед, — они вкусные, но ядовитые!» Я росла в Ялте, ела свежие миндальные орехи, как черешню, без счета, под книжку. Ни разу не отравилась, но этот вкус-запах ни с чем не перепутаю, ни на что не променяю.