Фредерик Малль. О сотворении ароматов

С огромной радостью и оставив жалкие попытки скрыть гордость, сообщаем о начале нового проекта. Полный и первый перевод книги Фредерика Малля «О сотворении ароматов» на русский — в нашем блоге, для вас.

Почему нас это так радует? Потому что мы считаем Фредерика Малля человеком, сделавшим для развития парфюмерии не меньше, чем великие носы вроде Жана-Поля Герлена или Эрнеста Бо. Потому что его коллекция ароматов Editions de Parfums Frederic Malle — это начало той парфюмерии, которую потом назвали «нишевой» и которой стало модно поклоняться. Потому, что, конечно, этот перевод — совершенно эксклюзивная история, и то, что его делаем именно мы — круто.

О том, что из себя представляет Фредерик Малль, что он думает о современных парфюмерах, зависти, курильщиках можно узнать из моего с ним интервью.

О том, что мы думаем о нем — там же.

И о том, почему мы так думаем — тоже.

Коллекцию Editions de Parfums Фредерик Малль начал выпускать в 2000 году. Его книга On Perfume Making вышла в 2011-м в берлинском издательстве Angelika.

Вступительное слово к этой книге написала Катрин Денев.

«Я очень верный человек, и в отношении духов — в том числе. L’Heure Bleu Guerlain сопровождал меня долгие годы. Это был мой аромат. Он оставался им до тех пор, пока я не открыла для себя Frederic Malle. Едва узнав о его компании, я была очарована: ароматы для него создавали такие мастера, как Оливия Джакобетти! Тогда я поняла, что просто обязана узнать больше.

Мне нравится, как работает Фредерик: он создает особое переплетение нот. Он экспериментирует со всей ароматной радугой.

Летом я наношу на волосы ароматы с мускусом. Осенью понемного продвигаюсь к амбровым. Весной начинаю движение к жасмину и гардении. Я перемещаюсь от аромата к аромату так же, как перемещаюсь от одной роли к другой. Работая над образом Мари Бонапарт (телефильм «Принцесса Мария Бонапарт», 2004 г., прим. Ya-z-va), я носила Noir Epices Мишеля Рудницка. Для фильма «Возлюбленные» режиссера Кристофа Оноре выбрала Lipstick Rose Ральфа Швигера — он подошел моей героине как нельзя лучше, идеально сел на нее, всегда такую шикарную, всегда — в туфлях-лодочках от Roger Vivier.

Мне нравится мысль, что аромат может передавать атмосферу сцены, отражать настроение и служить дополнительной чертой моих героинь. Но нравится и когда духи создаются как бы по следам фильма — как в случае с запахом Iris Poudre Пьера Бурдона, вдохновением для которого послужила «Дневная красавица».

Таинственная, ускользающая магия ароматов — часть магии самой жизни. Той самой, которая заставляет нас обернуться, случайно поймав на улице шлейф чьих-то духов или прижиматься щекой к теплым простыням кровати, которую вы делили с возлюбленным».

Катрин Денев, Париж, сентябрь 2011 г.

Книга построена логично и просто: каждому аромату из коллекции посвящена глава. На момент издания ароматов было 18 — ровно столько же, сколько глав в On Perfume Making. Во вступительной статье — самой длинной из всех — Малль рассказывает о фундаментальных вещах. Например, как отличить хороший аромат от посредственного, какова роль издателя ароматов и почему он вообще этим занимается.

Мы разделили эту статью на три условные части, которые будем выкладывать в трех постах. Первая часть — о том, как, когда и почему парфюмерия дошла до такого плачевного состояния, до которого дошла.

Всем, кому интересна история парфюмерии и ее будущее — читать обязательно.

On Perfume Making

Компания Editions de Parfums Frederic Malle была создана в 2000 году. Как это произошло — и почему я почувствовал необходимость пуститься в авантюру по созданию собственного парфюмерного «дома»? Похоже, моя участь была предрешена раньше, чем я появился на свет.

С момента основания Parfums Christian Dior мой дед, Серж Хефтлер-Луиш, работал бок о бок с Франсуа Коти — человеком, с которого началась история парфюмерии нового времени. По стопам деда пошла моя мать — она тоже работала в Dior.

Конечно, я предпринял определенные попытки, чтобы изменить вектор судьбы. Например, как и мой брат, даже успел поработать на Уолл-стрит — но в итоге все равно вернулся в лоно парфюмерии.

Другое удивительное совпадение заключается в том, что я родился 17 июля — в тот же день, что и Гренуй, герой книги Патрика Зюскинда «Парфюмер».

Наконец, детская в том доме, где я вырос, на rue de Courty 8, в свое время была кабинетом, где трудился великий парфюмер Жан-Поль Герлен.

Кто знает, что из этого в конечном итоге сыграло бОльшую роль?..

Но так или иначе, очевидно: сколько бы вы ни пытались бежать от судьбы, она вас настигнет. И мы с моей судьбой, наконец, пришли к согласию. Последние годы я решаю одну задачу — показать, что сегодня можно создавать выдающиеся ароматы, не перекраивая те, что были созданы век назад. Я хочу делать — и, надеюсь, делаю — современную классику, ибо считаю, что только она способна стать чем-то вроде противоядия от «ароматов от селебрити». И поддержать веру людей, что высокая парфюмерия пока еще не умерла.

Около 11 лет назад я всерьез забеспокоился о судьбе этой индустрии. Я понял: чтобы она уцелела и сохранилась как вид искусства, необходимо срочно принимать меры. Поэтому, собственно, я и создал Editions de Parfums.

Как я уже сказал, даже если я и не занимался непосредственно ароматами, мир парфюмерии всегда находился от меня на расстоянии вытянутой руки. Я знал, что говорят и, главное, чувствуют ведущие парфюмеры. Знал, что, несмотря на свой статус, большинство из них недовольны положением дел. Даже самые знаменитые и звездные из них жаловались, что не могут работать, как прежде. Они стремились делать уникальные духи, а вместо этого были вынуждены создавать ароматы, которые представляли собой копии копий. Их действиями руководили директора по маркетингу, многие из которых пришли в парфюмерный бизнес из масс-маркета, и не имели никакого представления о том, куда, собственно, попали. Но именно они просили — а, скорее, требовали — от художников, чтобы те отложили всю свою креативность куда подальше и мастерили банальные джусы, удовлетворяя вкусы текущего момента.

Я хочу делать — и, надеюсь, делаю — современную классику, ибо считаю, что только она способна стать чем-то вроде противоядия от «ароматов от селебрити».

Маркетинг начал верховодить парфюмерией прримерно с середины 1990-х. Тогда любой бренд, решивший создать аромат, первым делом озадачивался поисками «лица» — звезды, которая будет его представлять. Затем запускались в разработку рекламные имиджи и дизайн флаконов. И только когда эта «основная работа» была сделана, менеджеры звонили в парфюмерную лабораторию и просили «сочинить какой-нибудь аромат», по возможности, подходящий к придуманной уже «легенде». Львиная доля бюджетов шла на маркетинговое продвижение и упаковку. В собственно же аромат инвестировалась незначительная — самая меньшая! — часть средств. Время, которое отводилось на создание очередных «хитов», тоже становилось все короче.

Беспрерывное клонирование последних блокбастеров рынка стало общей тенденцией. Для большинства своих формул большинство парфюмеров использовали одни и те же двадцать синтетических ингредиентов. Отчасти — потому, что публика к ним уже привыкла. Отчасти — потому, что срок действия патентов на эти ингредиенты истек, и цена на них резко упала.

Эти двадцать ингредиентов в разнообразных сочетаниях можно обнаружить в большинстве ароматов конца 1990-х. Никого не интересовало, может ли какой-то из них выразить характер духов. Профессионалы индустрии называли этот новодел «супами» или «компотиками», а неискушенная, но имеющая обоняние часть публики отзывались о них как о «химических запахах». Магазины, которые торговали этими ароматами, работали по принципу супермаркетов: парфюмерию ставили на полки по брендам, и продавали ее консультанты, которые ровным счетом ничего в ней не смыслили.

В сущности, эти ароматы производили по тем же технологиям, по которым в 1980-е годы стряпали отдушки для дезодорантов. Это не было бы так ужасно, если бы эта тенденция распространялась исключительно на масс-маркетовые бренды, которые делали ароматы для масс-маркетовой же аудитории и по масс-маркетовым же ценам.

Но эпидемия охватила всех, включая столпов люкса.

К 1998 году я уже был всерьез напуган перспективой, что парфюмерия, какой я ее знал, вот-вот прекратит свое существование, а парфюмеры вымрут, как шляпники или перчаточники. Думающая публика тоже начала разочаровываться в нашей индустрии как таковой. Я чувствовал насущную потребность доказать людям, что парфюмерия все еще может быть такой, как она была когда-то: изобретательной, авторской, в конце концов, роскошной.

Мой план был прост: вернуться к корням. Сосредоточиться на запахах, а не на рекламе и не на упаковке. И главное — отдать инициативу парфюмерам, предоставив им максимальную свободу.

Чтобы поставить все с головы на ноги и акцентировать внимание людей на собственно духах, я с самого начала решил, что все ароматы Editions de Parfums будут выпускаться в одинаковых максимально простых флаконах. Кроме того, каждый аромат коллекции должен носить имя создателя — чтобы подчеркнуть факт, что мы имеем дело с произведениями искусства. И, наконец, поскольку я хотел предложить тот уровень сервиса, который собственно и отличает люкс от всего остального прочего, я решил, что мои клиенты будут получать персональную консультацию — и, соответственно, продавцы в моих магазинах должны быть не продавцами, а парфюмерными экспертами.

К 1998 году я уже был всерьез напуган перспективой, что парфюмерия, какой я ее знал, вот-вот прекратит свое существование, а парфюмеры вымрут, как шляпники или перчаточники.

Этот подход был диаметрально противоположен тому, что творилось в парфюмерных магазинах самообслуживания. Но я знал: настоящие ароматы не могут продаваться «обезличенно», не пойми кем — и все равно кому.

Только соблюдение всех этих условий позволит парфюмерам создавать действительно уникальные духи.

С этими идеями я отправился к лучшим носам того времени. Мне важно было знать, согласны ли они работать для Editions de Parfums, наслаждаясь полной творческой свободой? Взамен от них требовалось всего лишь создание по-настоящему оригинального парфюма.

И они приняли вызов. Уставшие от маркетингового диктата и ограничений, звездные парфюмеры XX века — Пьер Бурдон, Эдуард Флешье, Моррис Руссель и Жан-Клод Эллена — с радостью пустились в эту авантюру, хотя ни я, ни кто-либо другой не гарантировал им коммерческого успеха. И пусть втайне я надеялся на успех, их единодушное согласие укрепило меня в мысли, что все сложится — и одновременно растрогало до глубины души.

Это был решающий момент для Editions de Parfums».

Продолжение следует.

Читайте также:

• Как понять вкус аромата? Гастро-парфюмерная гастроль Роже Дава
• Как научиться понимать духи? Топ-80 ароматов разных семейств. Выбор Екатерины Хмелевской
• The essence of Perfume. Роже Дав. 1930-е.