Почему парфюмерная классика – новый бунт? Интервью с Жаном-Кристофом Эро

К чему приводит переизбыток ароматов на рынке, и почему некоторые считают классические ароматы «тяжелыми». Парфюмер Жан-Кристоф Эро ответил Лене Кореньковой на все неудобные вопросы. Почти на все.
Люблю фильмы, в которых несколько сюжетных линий не пересекается, пока кто-то или что-то не станет между ними связующим звеном. Жан-Кристоф Эро – связующее звено. Между легендарным парфюмером Эдмоном Рудницка (Eau Sauvage, Diorissimo, Rochas’s Femme), Пьером Бурдоном, Оливье Польжем и дизайнером Тьери Мюглером. По законам жанра их связь будет раскрываться постепенно:)

Жан-Кристоф – фанцузский парфюмер, который в настоящее время работает в парфюмерной корпорации IFF. Если посмотреть в его глаза – о нем вообще можно больше ничего не знать.

Вместе с Оливье Польжем он работал над коллекцией Les Exceptions. Оба – ученики великих учителей, а значит повторяться стыдно, ошибаться нельзя. От Thierry Mugler тоже ждут «позицию» – Angel зачал семейство гурманских ароматов и совершил последнюю в XX веке парфюмерную революцию.

Получилось шесть ароматов: цветочный Supra Floral, шипровый Chyprissime, мускусный Over The Musk, восточный Oriental Express, фужерный Fougère Furieuse, кожаный Cuir Impertinent. Жан-Кристоф и Оливье взяли за образец классику, но по-новому её интерпретировали. В каждую композицию добавили неожиданный аккорд (бадьян – в Cuir Impertinent, грушу – в Chyprissime и.т.д.).

Итак, Титаник отплывает, публика смотрит – едва отойдя от причала, не утонет ли? Но нет, не утонет. Парфюмерный критик Екатерина Хмелевская пишет: «До сих пор не понимаю, как Тьери Мюглеру и его команде это удалось? Шесть ароматов, среди которых ни одного потакающего примитивным массовым вкусам — настоящая ниша!», Матвей Юдов вовсе предлагает делать срез состояния современной парфюмерии по Les Exceptions.

Я тоже приложила руку (во всех смыслах) к счастливому плаванью коллекции. Разбила на презентации стеклянную вазу. Вон ту, с перьями))

Жан-Кристоф в долгу не остался, пригласил выпить с ним кофе:

Как стать учеником ученика легенды

— Пьер Бурдон – легендарный парфюмер. Как вам удалось попасть к нему на обучение?

— Однажды я спросил его, не будет ли он так любезен дать мне советы, как стать парфюмером. Он ответил: «Дай мне полгода, и я возьму тебя в ученики». Я был рад и ошеломлен.

— Как вы познакомились? Не в очереди за хлебом, очевидно?)

— Я тогда работал в небольшой парфюмерной компании Fragrance Resources. Контролировал качество парфюмерных ингредиентов: мог отличить индийскую туберозу от сингапурской хоть в три ночи, но парфюмерные композиции не составлял. В той же компании Пьер Бурдон был главным парфюмером, собственно поэтому я обратился к нему за советом.

Но после нашего разговора прошло полгода, год, два – ничего не происходило. Мне показалось, Пьер пожалел о своем обещании и о том, что дал мне надежду. Я позвонил ему и сказал: «Знаю, мне нужно набраться терпения, но если вы передумали – просто скажите, я буду искать другую возможность». Он ответил: «Нет, нет, что ты! Сейчас у тебя есть преимущество – доступ ко всем парфюмерным ингредиентам лаборатории – используй его по максимуму. Изучи молекулярное строение лаванды, жасмина – каждого натурального ингредиента, который там имеется. Мало кто из парфюмеров владеет такими знаниями». И я сидел, изучал.

Однажды Пьер позвонил: «Ты мог бы приехать ко мне в офис в Париж?» (Лаборатория, где я работал, располагалась в Грассе.) Я, конечно же, поехал. Думал, он предложит подписать контракт, как это обычно бывает: сначала тебя обучают, а потом ты обязан несколько лет отработать на компанию. Пьер предложил контракт, но другой. Он сказал, что возьмет меня на обучение, если я прочту все семь томов «В поисках утраченного времени» Марселя Пруста.

— Вы поняли, зачем он поставил такое условие, после того, как прочли?

— Конечно, но об этом можно говорить часами. Рассказчик – тяжело больной с детства человек, его путь – путь любого из творцов. Он утрачивает иллюзии насчёт привлекательности аристократии и понимает, что «истинное искусство — то, которое улавливает реальность удаляющейся от нас нашей жизни». После прочтения задумываешься, что ты, как художник, хочешь сказать, и что делает искусство вечным.

Потом я восемь лет работал с Пьером в парижском офисе – у нас была огромная студия, после работы мы пили виски и рассуждали о жизни. Он учил меня парфюмерии по очень «художественной» методике – это вторая причина, почему он хотел, чтобы я прочитал Марселя Пруста.

— Вы имеете ввиду метод Эдмона Рудницка – тот, по которому он учил Пьера Бурдона? Расскажите, в чем его отличие от, скажем так, обычного школярного обучения?

— Это очень «личный» подход, его суть – в создании собственного языка.

— То есть?

— Вы – журналист, у вас есть собственный стиль: слова, которые вы используете чаще, чем другие, конструкции предложений – длинные или короткие. Мои слова – это ингредиенты. Пьер Бурдон просил меня записывать свои ассоциации о них. Например, считается, что запах розмарина усиливает концентрацию. Но у меня он ассоциируется с едой (когда я был маленьким, мама готовила на ужин мясо с приправами) и прогулкой по розмариновому полю. В записную книгу я вношу: «поле», а напротив него – «розмарин». И по такой схеме сотни, сотни ингредиентов.

— Как эти записи помогают вам в работе?

— Допустим, поставлена задача воспроизвести запах старой книги. Я не подглядываю в формулы парфюмеров, которые уже делали такие отдушки, а открываю свои записи. Вижу список ингредиентов, которые напоминают мне о старой книге, о библиотеке: гваяковое дерево, кедр, бензоин, ваниль. Я их миксую, дополняю и запах, который получается, – это исключительно мой взгляд.

Однажды в процессе «инвентаризации» ингредиентов я заметил, что гальбанум, густой «зеленый» запах, напоминает какао-бобы. Объяснить, почему так, я не мог, но внес запись в книгу и использовал его, как штрих, в шоколадных аккордах. Как-то у меня случился опыт совместной работы с флейвористом (прим. ред.: парфюмер, создающий пищевые ароматизаторы), и он сказал, что в запахе какао-бобов и гальбанума действительно есть пересекающийся элемент – молекула пиразина. Она придает запаху шоколада характерную горчинку.

— Но что, если вы ассоциируете лаванду не со спокойствием, а, наоборот, – с зарядом энергии, потому что однажды выходили на пробежку в Pour Un Homme de Caron?Другому человеку такая интерпретация ведь будет неясна?

— О, это самое интересное! Здесь начинается магия. Когда ты рассказываешь нечто очень личное – внезапно оно находит отклик в других. Наверное, проще быть услышанным и понятым, если использовать привычные «рецепты» и формулы. Но единственный способ зацепить нутро слушателя – раскрыть ему себя.

Чем пахнет классика

— В 1992 году Angel взорвал рынок, а сейчас рынок и сам частично – линялая копия Angel. В 2016-м Thierry Mugler переосмысливает классику. Значит ли это, что классика теперь – вызов?

— А как же. Я уважаю бренд Thierry Mugler как раз потому, что он не пошел по простому пути – ни двадцать пять лет назад, ни сейчас. Знаете, с классикой ведь тоже можно было схитрить: взять один из типичных «рецептов» шипров, представленных на рынке, там подтянуть, здесь ужать – и готово. Но все шипры, которые сейчас стоят на полках, имеют сильный гурманский акцент. Сделать аромат sugar free, который был бы не похож на все предыдущие (но при этом читался именно как шипр) и не пах бабушкиным сундуком – непростая задача.

— На презентации я слышала, что некоторые журналисты (не парфюмерные критики) сочли ароматы Les Exceptions «тяжелыми». Вас не угнетает, что рынок вырастил поколение, которое воспринимает несладкие классические ароматы – «слишком»?

— Не может быть, неужели «зеленые» цветы Supra Floral тоже назвали тяжелыми? И вы, должно быть, ждете, что я скажу: «ах, рынок, ах, что натворили». Нет. Гурманское семейство прекрасно. Знаете, что на самом деле меня угнетает? Люди нюхают головой, а мозг подсовывает штампы. Я почти на сто процентов уверен, что те, кто назвал ароматы тяжелыми, на самом деле не этого не почувствовали. Это была их реакция на услышанное: «Thierry Mugler переосмыслил классические парфюмерные семейства». Нюхать нужно носом и совсем не думать в этот момент – как бы заранее лелеять чувство, которое к вам придет.

Как меняется парфюмерия

— Что вас раздражает в современной парфюмерии кроме копирования и фланкеров?

— Количество запусков. На рынке переизбыток ароматов, как следствие – им не хватает креативности, а людям – времени, чтобы их принять. У вас наверняка бывало: в первый раз вы услышали песню, и она показалась вам странной. Потом ее поставили на вечеринке, в кафе, а когда она зазвучала в машине – вы начали подпевать. Новые ароматы сменяются быстро, как изображения в калейдоскопе, у них почти нет шансов быть распробованными.

— Корпорация Estee Lauder скупает нишевые марки – а в ней не работают дураки, прибыль просчитывается на 20 лет вперед. Значит, By Kilian и Editions de Parfums Frederic Malle хорошо продаются и будут продаваться еще лучше, чем сейчас. В парфюмерии что-то меняется?

— Да, и парфюмерия, и профессия парфюмера в целом.

— А поподробнее?

— Я вряд ли сказал бы, даже если бы точно знал. Хотя вам – возможно)) Думаю, в скором времени парфюмер будет работать с одной «своей» маркой. Это логично: я, например, давно знаю ребят из Clarins Fragrance Group (прим. ред.: марки Azzaro, Thierry Mugler, Porshe Design, David Yurman), а они – меня. Нам комфортно вместе работать.

Каким бывает успех

— Как думаете, у какого из ароматов Les Exceptions есть наибольший потенциал быть скопированным или, скажем мягче, вдохновить другие марки?

— Не знаю, коллекция продается в разных странах, и одного «самого успешного» в ней нет.

— Разве вы не можете предположить? Когда я пишу репортаж, я чувствую, этот соберет массу лайков и репостов, потому что тема актуальная, или раньше в таком формате её не преподносили.

— Тогда мне интересно, какие ароматы Les Exceptions на ваш взгляд будут успешными?

— Мускусный Over The Musk – потому что мускус, и восточный Oriental Express – потому что ваниль.

— У мускусного – несложная конструкция.

— Чем проще и понятнее – тем успешнее?

— Если расценивать успех, как отдачу здесь и сейчас – да. Но задерживаются на рынке новаторские ароматы. Вы знали, что когда Angel запустился, его полгода почти никто не покупал? Он дорого стоил и необычно для того времени пах. По законам рынка проект надо было закрывать. Но босс Clarins Perfumery Group сказал владельцу компании Оливье Куртен-Кларансу: «Я верю в этот аромат, дайте ему время. Если вы снимете его с производства – можете уволить меня». Оливье сказал: «Нет, нет, вы нам нужны». Спустя десять лет Angel побил показатели продаж Chanel №5.

Зачем маркам премиальные коллекции ароматов

— Сначала премиальную линию ароматов выпустили Chanel, потом Givenchy, Yves Saint Laurent, Prada, Ralph Lauren, Lancome.. теперь – Thierry Mugler. Зачем? Чтобы платежеспособная аудитория понимала, к какой полке подойти, а консультант знал, что предложить?

— Не могу говорить о других брендах.

— Хорошо, зачем Thierry Mugler коллекция Les Exceptions?

— Смотрите: Angel – гурманский аромат, но в нем есть шипровый, восточный и цветочный аккорд – «крючки», чтобы зацепить разную аудиторию. В любом масштабном запуске такие «крючки» есть, потому что аромат нужно продать. Несмотря на то, что Angel был революционно-креативным для своего времени, в его конструкции все равно использовалась эта стратегия.

Коллекция Les Exceptions – исключение. В ней фужер – это фужер, кожаный аромат – действительно кожаный, без пестиков и тычинок. Потому что мы хотели высказаться, а не продать. В этом отличие премиальной коллекции Mugler от других: у нее сильный ДНК.

— Премиальные коллекции, как Les Exceptions – вроде уже не «люкс», но еще не «ниша». Что же?

— Раньше было понятно, нишевые ароматы – те, которые имеют ограниченную дистрибуцию. Не буду тыкать пальцем, но у некоторых «бывших» стало больше точек продаж, чем кинотеатров в мегаполисе. Когда у марки расширяются каналы дистрибуции – это значит она хочет перейти на новую ступень бизнеса, хочет продавать, поэтому автоматически утрачивает «дух» нишевости. В этом плане я могу спокойно утверждать, что коллекция Les Exceptions – «ниша». В мире есть всего несколько магазинов, где она продается.

Ароматы продаются в интернет-магазине Иль де Ботэ, оффлайн – в магазине сети в «Атриуме».

Цена до скидок по карте постоянного клиента – 13 900 руб. (80 мл).

Вы пробовали Les Exceptions? Какой из ароматов понравился больше других?