О чем говорят хирурги: уснуть и не проснуться красавицей?

Пластический хирург Георгий Чемянов развеивает популярные в народе страхи, что наркоз отнимает 5 лет жизни и объясняет, чего на самом деле стоит бояться.

О наркозе ходит много мифов. Говорят, каждый наркоз — это минус 5 лет жизни. Говорят, что после общей анестезии выпадают волосы. Говорят, можно уснуть так, что уже не проснуться, и это сплошь и рядом, вот у меня соседка рассказывала… В общем, чего только не говорят.

Когда я слышу фразу «доктор, я боюсь не операции, я боюсь наркоза», я обычно начинаю терпеливо объяснять: да, раньше этот страх имел под собой некоторую почву. Но в наше время все обстоит иначе. Изменились препараты, которые используются во время операции: они работают гораздо мягче. Масочки с эфиром, вдохнул, досчитал до двух с половиной и вырубился решительно и беспощадно — это прошлый век. Сейчас анестезиологи готовят «коктейль» из нескольких препаратов, и количество каждого строго дозируется и полностью контролируется. И, самое важное — к каждому препарату есть антидот, который мгновенно нейтрализует его действие в том случае, если что-то пошло не так.

Но все равно каждый второй пациент просит меня «сделать все под местной анастезией». Поэтому я решил рассказать, чего на самом деле стоит бояться.

Можно ли — теоретически — делать пластические операции под местной анестезией? Конечно. По крайней мере, большую их часть. У меня была одна отважная пациентка, которая так удалила комки Биша, сделала верхние веки, нижние веки и грудь. Но она действительно невероятно смелая, она четко знала, что ее ждет, и у нее завидный болевой порог.

Всем остальным стоит подумать — надо ли? Да, вы не почувствуете боли. Но явно будете чувствовать дискомфорт. И неизбежно — паниковать. Если человек нервничает — у него резко скачет давление, и начинает литься кровь. В итоге хирург не может провести операцию так чисто, как хотелось бы, и вообще, кому, скажите на милость, нужна лишняя кровопотеря?

Вот, скажем, обычная блефаропластика. С одной стороны, не слишком сложная операция. Но она длится примерно 2 часа, и даже если вы не чувствуете боли, это вряд ли похоже на пикник. Если же мы используем некоторые современные техники, которые подразумевают более широкий объем работ (например, кроме века оперируем носослезную железу, убираем и вводим жир), — это и вовсе невозможно сделать под местной анестезией. Слишком обширна площадь. Если же речь о простой блефаропластике верхних век — да, без наркоза можно обойтись. Так это часто и происходит. Мы просто слушаем музыку. Однажды — я уже заканчивал — пациентка вдруг расчувствовалась. Я заволновался: не болит ли что? А она говорит: «Доктор, что вы, все прекрасно, но отдельная благодарность вам за Вивальди, я его так люблю!» Кто бы мог подумать.

Под музыку и с разговорами можно сделать и небольшую подтяжку груди по ареолам. Это примерно те же полтора-два часа, но пациент не видит, что там происходит, и поэтому вообще не волнуется. С ним тоже можно обсуждать все насущные проблемы от басен Лафонтена до электромобилей Маска. С интересным человеком всегда поговорить приятно, даже в такой нестандартной ситуации.

Эпидуральная анестезия — оптимальный выход для операций на нижней половине тела. Человек в сознании, но ничего не чувствует и ничего не видит. Оперируемое пространство закрыто. Можно добавить и внутривенные релаксанты, но, в принципе, все обычно проходит очень гладко и без них.

Но вернемся к страшному общему наркозу.

Вот сухие данные. В современной медицине используются разные комбинации трех видов средств: общий газовый наркоз, внутривенный коктейль, плюс местная анестезия (последнее — чтобы не стрелять из пушки по воробьям и ударную дозу вводить локально и концентрированно). Такая схема позволяет использовать минимум препаратов, это самый нетоксичный вид наркоза. Более того, все эти препараты выводятся из организма в течение суток.

Делает ли все это наркоз абсолютно безопасным?

Нет. Это все равно нагрузка на организм. Поэтому людей старшей возрастной группы мы перед операцией обследуем тщательнее. У меня была история с дамой, которая прилетела на операцию из Новосибирска. На этапе подготовки, пока мы общались дистанционно, она ухитрилась сбросить себе полтора десятка лет, соврав и мне, и моей помощнице. (Хотя, видимо, понимала риски, потому что по собственной инициативе сдала все возможные анализы.) И вот в день Х, уже после того, как с ней заключили договор и увидели в паспорте ее настоящий возраст, ко мне подходит медсестра и аккуратно спрашивает, как так вышло, что у нас сейчас на столе окажется 70-летняя дама?! А у нее пластика лица, блефаропластика — часа на 4 работы. Решили, что будем действовать по ситуации: если нам не понравится, как ведет себя давление пациентки, — сделаем только блефаропластику и быстро выведем из наркоза. В итоге все прошло превосходно, и на операции, и после нее, дама была счастлива и сейчас, уже спустя несколько лет, отлично выглядит.

Но, знай я все эти детали заранее, скорее всего, я бы эту пациентку просто не взял. Хотя она как раз ничего не боялась.

А чего боятся те, кто боится наркоза «больше, чем операции», и сильно ли они заблуждаются? А если да, то в чем именно?

Как ни странно, по существу вопроса я в чем-то согласен. Нельзя отрезать веки или так зашить грудь, чтобы произошел летальный исход. А вот от наркоза может случиться все — от аллергической реакции на те препараты, которые вводят перед операцией, до реакции на препараты при выводе из анестезии. Ошибки хирурга могут стоить пациенту дорого, но большинство из них поправимо. У анестезиолога права на ошибку просто нет — риски слишком высоки. И поэтому анестезиолог — самый главный человек во всех операционных. Критично важно, чтобы это был профессионал, отработавший десяток лет в отделении реанимации государственной больницы, и прошедший огонь, воду и медные трубы.

Да, сегодня у него есть крутой помощник — немецкий аппарат, который фиксирует все данные пациента: давление, обогащение крови кислородом, пульс, работу сердца. Даже если пациенту под наркозом вдруг стало больно — мы это видим. Аппарат пищит и показывает, что происходит с организмом, и мы можем скорректировать свои действия.

Но главный — не аппарат, главный — анестезиолог. Его опыт (а не только легкая рука хирурга) влияет даже на то, как будет проходить процесс восстановления. Для примера: количество жидкости, которое вливается во время операции, может дать отеки. Они могут на несколько недель затянуть реабилитацию, и никакой аппарат вас об этом не проинформирует. Это просто нужно видеть и знать.

А в операционной анестезиолог скромно выполняет функции Господа Бога. Как бы ни был опытен хирург, каким бы недюжинным здоровьем ни отличался пациент, что-то может пойти не по плану.

Однажды у нас во время операции выключилось электричество. В каждой операционной есть специальные бесперебойники, но тогда почему-то они не включились автоматически. Естественно, немецкую чудо-машину мы потеряли в ту же секунду. Мой анестезиолог за секунду принял решение: схватил специальный мешок и вместо аппарата «дышал» за пациента. Проблема с электричеством решилась за пару минут, но эта пара минут могла стоить человеку жизни. Сказать, что я восхищаюсь таким профессионализмом — слишком мало.

Так вот, собственно, о чем я хотел сказать. Конечно, обычно люди выбирают прежде всего хирурга, ориентируясь на имена, ученые степени, фотографии и отзывы. Но исход всего дела решает не только хирург. Его решает вся команда, которая стоит в операционной и работает как единый механизм.

Стоит ли бояться наркоза? Думаю, нет. Стоит бояться непрофессионалов, которые не знают всех опасностей и/или делают вид, что их нет. Стоит бояться непрофессионалов, которые не знают, что делать в нештатных ситуациях, и врут себе и вам, что таких ситуаций с ними не происходит. Стоит бояться непрофессионалов, которые не понимают значимость своих коллег, которые не занимаются пиаром, не светятся в журналах, и чьи имена «широкому кругу» ни о чем не говорят.

Храни вас Бог от таких деятелей.

Узнать больше о докторе Чемянове можно на его сайте. Телефон для записи на консультацию: +7 499 130 8069.

Инстаграм доктора Чемянова — @chemyanov

E-mail — dr.chemyanov@mail.ru.