Герой, я тебя убью!

Отношения автора и героя – как езда без правил на машине без тормозов в самый разгар зомби-Апокалипсиса. О своем опыте сценарной работы рассказывает Оля Третьякова.

Для наших постоянных читателей это не секрет: в свободное от блога время я пишу сценарии. Пока, увы, никакого Netflix или фильмов для фестивалей: моя специализация – детективы для канала ТВЦ. Однако маленькие сериалы не означают автоматически маленькие сложности.

Как и авторы крупных проектов, я стараюсь закрутить сюжет поинтересней, шлифую диалоги и страдаю, когда наступает пистык (писательский затык). Но сложнее всего бывает с героями. Почему? Потому что скучный, картонный герой никому не запомнится. А интересные герои всегда с характером. Порой они бывают до того своевольными, что мои отношения с ними напоминают бой без правил.

Как появляются герои

Считается, что любой автор своих персонажей подсматривает в жизни. Вроде как мир – такая огромная кастрюля с борщом, из которой в любой момент можно зачерпнуть пару половничков героев. Автор влюбился? Значит, выпишет в главном герое или героине свою любовь. Его обхамил пассажир в маршрутке? Значит, он опишет его как маньяка-убийцу.

Вот типичный случай. Была я как-то на встрече по сериальному проекту о бытовых убийствах. Обсуждали мы, как бы сделать начало поэффектней, но никак не могли придумать ничего цепляющего. И тут одна из коллег делится: «Сижу я утром на кухне, пью чай, ем вилочкой тортик. Тут заходит муж и говорит: «Ну куда тебе ещё тортик? И так уже щеки как у хомяка!». И я, значит, смотрю на него, на тортик, на вилочку — на вилочку причём особенно пристально! — и в мозгу у меня зажигается надпись: ПРОЛОГ».

Как вы можете догадаться, после этого дело пошло.

Но мир – не только вокруг, но и в авторской голове. А там может происходить всякое. Как-то раз мне предложили поучаствовать в разработке сценария. На тот момент от него была только идея-описание (логлайны). Вот такая: «Зациклившемуся на славе писателю приходится выбирать между любимой женщиной и волшебным унитазом, приносящим удачу». Предполагаемое название фильма – «Толчок Фортуны». Угадайте, согласилась я или отказалась?

Вообще, порой смотришь кино или сериал – и кажется, что при создании некоторых героев не обошлось без хорошей дозы запрещенных веществ. Но это – иллюзия. За всех коллег, конечно, не скажу, но работоспособность и трезвая голова – то, что делает из непризнанного таланта сценариста, способного заработать своим трудом. Так что дело не винишке, а в безудержной фантазии. Ну, как правило.

Чтобы придумать героев, нужна свободная голова. Это как квартира в игре Sims, которую вы заселяете. Чтобы понять, кто в ней будет жить, вам нужно это представить. Пожить немного внутри своей головы. Кому-то для этого нужно медитативно перемыть гору посуды, кому-то – пробежать марафон. Я обычно часами стою под душем.

Хотя и без винишка у некоторых тоже не обходится:)

Что в имени твоем?

Придумать героя – половина дела. Он не оживет, пока вы не дадите ему имя. Одно дело, когда в истории действует безымянная девушка, другое – Катя Шатрова, 25 лет, медсестра в детской поликлинике из города Королев Московской области.

Кстати, Катя она неслучайно. Это самое популярное имя для героини на российском ТВ. Катенька может быть наивной милашкой, Екатерина Сергеевна — строгой карьеристкой, Кэти — приезжей хоть из Грузии, хоть из Англии. Универсально! Есть только одна проблема: Катя — героиня каждого второго сценария.

В тройке лучших имен для хороших девочек также Маша и Наташа. Представить их злодейками сложно, согласитесь.

Все другие имена заказчик (продюсерская компания, которая будет снимать кино по вашему сценарию, либо телевизионный канал), скорее всего, отвергнет. Ольга? Максимум подружка главной героини. Имя звучит слишком твёрдо и бескомпромиссно. А Оленька – инфантильно. Женя и Саша – какие-то уж чересчур гендерно нейтральные. Поменяйте на что-то более женственное, скажут вам. Юля, Аня и Света – невнятно. Лана и Тина – выпендреж. Аиша, Гюльнара и даже Карина сразу намекают на какой-то национальный вопрос. А государственные телесериалы должны быть вне политики.

Зато с парнями дело обстоит проще. В сериале для женской аудитории мужчины обычно исполняют вспомогательную функцию. По большому счёту, они нужны только для того, чтобы занести в кадр героине кольцо, мужественно шевеля бровями. Так что могут быть хоть Антонами, хоть Михаилами, хоть Аристархами. Пофиг.

Главное, чтобы имя героя сокращалась хоть как-то прилично и не портило ему имидж мужественного прекрасного принца. Потому что представьте ситуацию: заходит герой домой, весь перепачканный чужими кишками (кажется, по этому поводу у меня пунктик), а жена ему такая: «Тош, а Тош! Иди есть пельмешки!».

Если вы хотите узнать, что думают продюсеры по поводу вашего имени, пишите в комментариях. С удовольствием войду в роль телевизионного канала и максимально обидно его разберу.

Вообще, когда пишешь сценарий, имена – это просто боль. Я никогда не думала, что в одной небольшой истории их требуется такое количество. Главные герои. Второстепенные герои. Эпизодические герои. И каждому, кроме имени, надо придумать отчество (либо матроним, если персонаж модный и современный… ну или француз) и фамилию. А еще занятие, возраст, профессию или звание. Но имена – самое тяжелое, правда. Ведь надо еще следить, чтобы они не повторялись.

В какой-то момент умираешь уже от хороших девочек Кать, Маш, Наташ и Свет, злодеек Лан, Викторий и Ангелин, прекрасных принцев Андреев, Петь и Саш. И тогда на свет появляются Родион Ростиславович Кискачи, дворник, и Мартын Самойлович Константинопольский, капитан юстиции. А, нет, лучше часовщик. И Христамрирадос Огнеславович Вольфшлегельштайнхаузенбергедорф-старший, злодей.

А вот вам новая, причем абсолютно правдивая история. В свежайшем сценарии у меня есть героиня по имени Клара. Точнее, была. Режиссеру показалось, что это имя для брюнетки. А он смотрел на роль рыжих актрис. В общем, Клара… нарекаю тебя Маргаритой.

От любви до ненависти

Есть мнение, что своих героев надо любить. Я, в целом, не против. Но не всегда получается. А иногда такое ощущение, это они не любят меня. Эти самые герои всячески демонстрируют мне, что у них – своя жизнь, которой управляю вовсе не я.

Это, наверное, смахивает на шизофрению, но хорошо придуманный герой порой начинает диктовать сценаристу свою волю. Как подросший ребенок, он не желает следовать жизненному плану, который для него придумали родители. К примеру, мне хочется, чтобы моя условная Катя Шатрова мирно ходила к себе на работу в поликлинику, встречалась с шофером Петей и воспитывала сына Ванечку четырех лет. А Катя вдруг бросает работу, продает квартиру, покупает байк и укатывает на нем в закат вместе с музыкантом Васей. И что мне прикажете с этим делать?!

Однако у автора всегда есть выход: избавиться от героя (тут за кадром звучит кровожадный смех). Как говорит мой знакомый второй режиссер: «Кладбище всегда оживляет кадр. Да и объект недорогой».

Цинично? Да. Но это не злодейство – скорее, профдеформация. Когда имеешь дело с детективами, хочешь не хочешь, а выясняешь, как происходит вскрытие человека и чем отличается ножевая рана от смертельного удара тупым предметом.

И да, персонажей, увы, частенько приходится убивать.

Так что, если по сюжету вам больше не нужен бывший муж (или жена) героя, можно подстроить ему (ей) автокатастрофу со смертельным исходом. Личная драма всегда лучше неуплаты алиментов и скандалов на тему, кто сидит с общими детьми в эти выходные.

Избавляться от лишних персонажей приходится и по рациональным соображениям. Знаете, почему красивый загадочный герой – почти всегда уволившийся (либо женатый на работе), никогда не состоявший в браке и не имеющий детей? Потому что иначе у него могут всплыть долги по кредитам, ипотека, обиженная экс-жена и другая неромантическая хрень.

Да и вообще, у обычного взрослого человека, — живого, не киношного, — куча связей. Семья. Друзья. Коллеги. Бывшие. А если все они ещё и живут в одном городе, то очень осложняют детектив. Или триллер. Или драму. Потому что все эти люди без конца лезут в кадр жизнь героя. А это не всегда хорошо. Скажем, героине по сюжету надо гнаться за человеком, в котором она опознала преступника. Но тут ей звонит начальник и такой: «Иванова! Почему не в офисе?! Премии лишу!». Или герой хочет отвезти на Мальдивы любовь своей жизни, но на карточке ноль и до зарплаты ещё две недели.

Вечная жизнь

Итак, ваш герой закончил свой жизненный путь. Что дальше? А дальше — самое интересное. Вы можете его оживить. И это необязательно будет фантастика с параллельной реальностью. Герой может ожить в воспоминаниях других персонажей.

Автор ведь управляет не только жизнью, но и временем. И запросто может переместиться в прошлое, где герой был еще здоров и полон сил.

И этом, наверное, главное волшебство писательства — в том, что, в отличие от жизни, в истории нет ничего непоправимого. Только что вы горевали, говоря герою «прощай». И снова — здравствуйте:)

---

Для тех, кому интересен сценарный инсайд, Оля ведет телеграм-канал «Киноредактор».

---